Опухоль «съела» правую ногу

Фотограф Валентина Щеглова

«Неужели я никогда не смогу нормально ходить? Неужели это на всю жизнь?», – спрашивает Влад. Он учится в 11-ом классе, ему 18 лет. Всю жизнь он боролся с раком – агрессивным фиброматозом, опухолью, которая проросла в его голень, разрослась до бедра и практически «съела» правую ногу. Влад пережил несколько операций, а когда опухоль все же удалили, нога стала на 8 см короче левой.

«Неужели я никогда не смогу нормально ходить? Неужели это на всю жизнь?». Эти мысли разъедают Влада изнутри, когда он думает о будущем – институт, друзья, девушка, музыка, кино, путешествия – он не может себе его представить. Какое будущее, если невозможно ходить?

Его день начинается с ночи. Потому что ночью он практически не спит. Перед сном на правую ногу он надевает большой ночной лангет – железный футляр от стопы до бедра. Лангет необходим, чтобы ночью нога не сгибалась и не укорачивалась еще больше. Ведь у Влада контрактура суставов и хронический артроз – осложнение после всех операций. Когда ночью ногу начинает ломить и «крутить» от боли, Влад ворочается, пытается найти удобную позу, подкладывает под ногу подушки, поворачивает ее вместе со всем лангетом не сгибая. Получается плохо, так что спит Влад тоже плохо.

Утром он снимает ночной лангет и надевает дневной – от бедра до колена. Без него Влад не сможет даже встать с кровати – бедренная кость, вернее то, что от нее осталось, тонкая и слабая, она не выдержит веса 18-летнего парня. Просто сломается.

Потом учеба. Иногда Влад все же пытается пойти в школу – друзья зовут, да и хочется побыть «на людях». Он подходит к двери, где под вешалкой у двери валяется обувь: мамины сапоги и полусапожки, кроссовки и ботинки отца, тапочки и шлепки для бассейна – куча всякой обуви, как в любой семье. Кроссовки Влада стоят отдельно. Они выглядят так, будто кто-то прошелся в них по великому гималайскому пути или только что закончил поход по Тажеранской степи. Плачевно выглядят. Эти ортопедические кроссовки Владу сделали 5 лет назад в Германии, сразу после операции по удалению опухоли. Они отличные, добротные, настоящее немецкое качество, но ни один немецкий мастер не мог предположить, что где-то в Сибири эти кроссовки станут единственной обувью для мальчика-подростка. Что ему придется носить их и в жару, и в холод, и в сибирские морозы. Они там, в Германии, думали, что обувь, даже самую хорошую обувь, иногда меняют. Но Влад меняет только шнурки – ярко-белые, они смотрятся нелепо на старой обуви, но, по крайней мере, визуально обновляют ее. Новые чудо-кроссовки его семье не по карману.

Фотограф Валентина Щеглова

На правом кроссовке подошва нарощена на 8 см. И прежде, чем надеть его на ногу, Влад вставляет внутрь специальный железный лангет на болтах. Это потому, что стопа у Влада, как у десятилетнего ребенка, – она не растет с тех пор, как в 10 лет, пытаясь убить опухоль, Владу делали лучевую терапию с гипертермией (нагревом участка с опухолью выше 39,5°С). Тогда что-то там нарушилось в тканях раз и навсегда.

Потом Влад выходит на улицу. До школы в общем-то рукой подать – родители специально купили в свое время квартиру рядом со школой. Так что пройти Владу надо совсем немного. И он идет. И с каждым шагом чувствует, что идти все больнее и больнее. Иногда прохожие кидают на хромого парня с палочкой и железной конструкцией на ноге, выглядывающей из-под джинсов, недоуменные взгляды.

В классе Влад садится за парту, как все. Урок длится 45 минут, но уже минут через двадцать Влад не может думать об уроке. Он мечтает поудобнее сесть. Ему жестко, и болит спина. Из-за того, что уже 8 лет он ходит с укороченной ногой, позвоночник деформировался, а таз перекошен. Просто сидеть на обычном, не ортопедическом стуле – для Влада мучение. И учителя тоже быстро замечают, что Владу неудобно и плохо. Спустя какое-то время Владу говорят: «Иди-ка домой, завтра будем заниматься на дому». И Влад, поначалу решительно настроенный выдержать хоть один день в школе, сдается и уходит.

Влад с мамой (фотограф Валентина Щеглова)

По дороге домой он думает: «поскорее бы дойти». Потому что нога уже немилосердно болит, а кроссовки, прекрасные, но обветшалые немецкие кроссовки, плохо держат ногу. К тому же Владу холодно – сейчас еще октябрь, но на улице уже -4. Влад чувствует, как железо вокруг стопы становится обжигающе холодным, а нога немеет. Буквально через месяц температура еще опустится, начнутся морозы, настоящие сибирские, до -40, и Влад вообще не сможет выходить из дома, чтобы не отморозить ногу напрочь.

«Неужели я никогда не смогу нормально ходить? Неужели это на всю жизнь?», – говорит Влад и изо-всех сил до скрежета сжимает зубы, чтобы не заплакать.

Операция, которая спасет ногу Влада, стоит четыре с половиной миллиона. Это огромные деньги. Как добыть их семье Влада – непонятно. Мама Наталья не работает – она всю жизнь посвятила сыну, папа Сергей работает логистом в Иркутске – направляет грузовой транспорт на Север. Денег на операцию у них нет и никогда не будет.

Фотограф Валентина Щеглова

И все же… все же врач из израильской клиники рассказал Владу, как все может быть. Операция будет вестись одновременно на трех участках ноги: просверлят коленную чашечку, вставят в нее специальный гвоздь, который делается на заказ, и введут гвоздь в бедро. В бедре сделают искусственный перелом, рассекут кость и вставят магниты. Так, по миллиметру в день, кость будет наращиваться, и нога вытягиваться. Одновременно выпрямят колено и вставят в него титановую пластину. А в стопе проведут ахиллопластику, вживив в нее мышцу из бедра.
– И больше никаких лангетов и кроссовок с подошвой в 8 сантиметров? – не поверил Влад.
– Никаких, – ответил врач.