Молчаливый Арман

«Поймай меня!» – Арман стучит новой знакомой по плечу. Та, ни секунды не думая, делает то, что ее просят. Арман пытается увернуться. Они оба бегут по спортивному залу. Веселые и счастливые.

Ее старшему сыну Микаэлу было 8 лет, когда на свет появился Арман. Кареглазый, темноволосый и очень улыбчивый. Когда к полутора годам он так и не заговорил, Лусине начала волноваться. «Ребенок молчит. Что с ним?» – спрашивала врачей. Те успокаивали: «Мальчик! Заговорит позже».

Лусине интуитивно понимала, что Арман молчит как-то по-другому. Водила его по разным врачам. Сначала малышу поставили диагноз «общее недоразвитие речи», потом – «задержка психоречевого развития» и в итоге – «аутизм». «Я слышала об этом заболевании, но толком ничего не знала. Мы – армяне. Семья у нас огромнейшая, только со стороны мужа – 150 близких родственников. И ни одного человека с таким диагнозом. Откуда это у сына? Выйдем, например, гулять по маршруту магазин-кафе-дом, Арман спокоен. Ему маршрут нравится. Если на следующий день что-то поменяется, зайдем еще куда-то – истерика… Ролевые игры не любит. Любит поставить в ряд все игрушки, открывать и закрывать двери. Любит все повторяющиеся действия. Других детей долго воспринимал как угрозу. Во дворе, на детской площадке играл всегда в сторонке. Когда дети вовлекали его в игру, он мог немного поиграть со всеми, но говорить не мог, и интерес к нему быстро теряли», – рассказывает Лусине.

Ей потребовалось время, чтобы принять диагноз сына. И начать действовать. Она отдала Армана в обычный детский сад, чтобы он изменил отношение к сверстникам и, если не научился дружить с ними, то хотя бы перестал их бояться. Первое время Арман сидел где-то в углу и играл в машинки. Один. Бегать, прыгать вместе со всеми ему совсем не хотелось. Хмурился, когда к нему подходили и нарушали его личное пространство. Со временем Арман понял: хочешь-не хочешь, а подходить к нему все равно будут. И привык.

Благодаря занятиям с дефектологом в течение нескольких лет Арман стал отвечать на поставленные вопросы. По-своему, конечно. Специалисты называют такое неконтролируемое автоматическое повторение слов, услышанных в чужой речи, эхолалия. На вопрос «Ты хочешь?» Арман отвечает: «Ты хочешь», на предложение «Давай сделаем!» – «Давай сделаем».

С братом

«Арман не говорит: «Я хочу». Он вообще не говорит «я» осознанно. Если сказал, значит, повторил за кем-то. Научили. У него не получается выстраивать предложения. Он может только подобрать ключевые слова, и по ним можно догадаться, о чем речь. Но не всегда. Иногда это просто набор слов. По мере взросления он начал осознавать, что его не понимают. Стал смотреть кино, мультфильмы, запоминать оттуда фразы, которые используют в определенных ситуациях и употреблять их в жизни. Даже ругаться научился, если его обидят», – говорит Лусине.

Она отдала сына в обычную, не коррекционную, школу, чтобы Арман, хотя бы в младших классах, общался с детьми без особенностей развития, учился у них. Пришлось даже самой сесть за парту рядом с сыном, чтобы он не боялся и чувствовал поддержку. Работу архитектора пришлось бросить.

«Арманчику сейчас 12. Он в 4-м классе. Русский язык дается хорошо. Умеет читать, пишет грамотно. А с математикой проблемы. В детском саду простые примеры решал, но потом началась какая-то боязнь цифр. Спросишь, сколько будет 3 умножить на 4. Смотрит в таблицу умножения и отвечает: «12». Спросишь, сколько будет 12 разделить на 3. Опять – в таблицу. Все делается механически. У него есть черта: если ему что-то не интересно, хоть лопни, но он не будет этого делать. А если интересно, научится сам. Самокат он освоил сам буквально за пару часов. Из конструктора лего собирает пожарные станции с машинами и человечками, банки с банкоматами. Может за день-два собрать тысячный пазл – опять же, если картинка ему нравится», – говорит Лусине.

Узнав об открытии Центра адаптации, Лусине отвела туда Армана. Ведь ему важно развиваться не только физически, и занятия в Центре – это не просто физкультура. У ребенка одновременно работают руки, ноги и голова. «Детям с аутизмом трудно концентрироваться, быть гибкими – делать не по шаблону. Они, как машины: малейший сбой – и все останавливается. На занятиях в Центре Арман понимает, что подошла его очередь – значит, надо выполнить упражнение. Если он не понял задание инструктора, может оглядеться, посмотреть, что делают другие дети, оценить ситуацию и попробовать повторить: прыгать на одной ноге, на другой, преодолевать барьеры. Это же целый процесс в голове!» – делится впечатлениями Лусине.

Она рада, что есть место, где Арман может научиться и терпению, и концентрации, и внимательности, и гибкости – всему, что позволит ему в будущем приблизиться к норме: ориентироваться в жизни и самому принимать решения.

Фонд «Правмир» помогает детям, нуждающимся в восстановлении нарушенных или утраченных функций после операций, травм, ДТП, несчастных случаев, инсультов и других заболеваний, пройти курс адаптации. Вы можете помочь не только разово, но и подписавшись на регулярное ежемесячное пожертвование в 100, 300, 500 и более рублей.