Погибли все, кроме Юли и водителя

«Знаете, что я сегодня впервые сделала? Испекла блины! Мне только переворачивать их на блиннице помогали. А так – все сама! Я прямо плакала от радости. Хотя в детстве я блины вообще не любила. А тут с таким удовольствием и сама их ела, и других угостила. Вкусные получились! Все инструкторы, врачи, педагоги удивляются моим успехам. Я же такой запущенной к ним в прошлом году приехала. Десять лет в кровати пролежала. Когда меня перевозили из одной больницы в другую на каталке, просила оставить  на улице минут на 5-10. Смотрела в небо и плакала», – говорит Юля.

Она с детства мечтала быть стюардессой: носить красивую униформу и облететь весь мир.
– Самолеты падают, – отговаривала бабушка. – Страшно!
– Можно и на земле упасть и разбиться. У каждого своя судьба, бабуль! – отвечала Юля.

Только когда не поступила в авиашколу, отказалась от своей мечты. Решила изучать гостиничное дело. Подумала: места у них в Иркутске красивые, Байкал рядом, туристов много. И поступила в иркутский университет. Мечтала открыть свою гостиницу. Даже представляла, какого цвета там будут мебель и шторы.

Но в 20 лет все Юлины мечты перечеркнула трагическая случайность. 9 февраля 2009 соседские ребята позвали ее отметить с ними день рождение общего друга. Потом предложили быстро сгонять на машине в магазин в двух остановках от дома. За руль сел 22-летний Максим. Рядом с ним на переднем сидении был сосед Юли Виталий, а на заднем – Юля и еще один ее сосед Ваня.

«В тот день был сильный гололед. Едем обратно, Максим стал набирать скорость. Я ему: «Куда гонишь?». Не слушает. Прямо у нашего дома его машина проехала по заледеневшей крышке колодца. Нас закрутило, завертело. По салону стали летать бутылки. Если бы Ваня не нагнул меня так, что я аж под переднее сидение головой ушла, то они разбили бы мне голову. А потом был сильный удар. Как я потом узнала, мы врезались в столб», – рассказывает Юля.

Она не видела, как сбежал с места ДТП Максим. Как в считаные минуты разбитую и загоревшуюся машину обступили соседи и друзья. Не слышала, как кричала от отчаяния сестра Лиля. Как Лилин муж буквально вырывал искареженные двери, а потом вытащил ее с залитыми чьей-то кровью волосами и помог уложить на каталку подъехавшей скорой. Не знала, что с друзьями Ваней и Виталиком их привезут в одну реанимацию, и они будут лежать на соседних койках. Правда, всего три дня. Потом Вани и Виталика не станет. Они уйдут из жизни друг за другом – с разницей в час.

«21 день я была в отключке. Врачи ввели меня в искусственную кому. У меня была серьезная травма позвоночника, ЧМТ (черепно-мозговая травма) и сильный ожог живота. Я дышала через специальную трубочку – трахеостому. Кормили меня через зонд. Помню, когда я пришла в сознание, шепотом попросила у технички барабариску. Она мне: "Миленькая, где ж я тебе ее возьму?". Но на следующее утро все-таки принесла. "Только не проглоти! Только не подавись, миленькая, – повторяла она. – Давай, выплюни на бумажку". Я выплюнула. По щекам покатились слезы. "Ты что? Тебе плохо?" – спросила техничка. А я прошептала: "Спасибо за вашу доброту!"», – вспоминает Юля.

В палату интенсивной терапии ее перевели в начале марта. Спустя месяц сделали операцию на позвоночнике – скрепили металлоконструкцией поврежденный позвонок с двумя соседними. Трахеостому убрали только в апреле, незадолго до выписки из больницы. Ни рукой, ни ногой Юля пошевелить не могла. Тело было полностью парализовано. В таком состоянии ее и привезла домой мама.

«Меня выписали с ужасными пролежнями и ранами по всему телу. Мама обивала пороги ожогового отделения, просила закрыть крестец, икры. Но ей сказали, что раны слишком глубокие. Пересадка кожи невозможна. От долгого лежания у меня начался анкилоз коленных суставов – полная неподвижность из-за сращивания суставных поверхностей. Мне было очень плохо: и морально, и физически. Меня все время знобило. Я была мокрая и липкая. Плакала каждый день. Помню, мама накрыла меня теплым одеялом и ушла на кухню. Под одеялом оказались нос и рот. Поднять руку, чтобы чуть-чуть сдвинуть его, я не могла. Начала паниковать, кричать. Мне казалось, я задыхаюсь. Было так страшно! С тех пор я перестала спать под одеялами», – рассказывает Юля.

Лечащие врачи успокаивали ее: «Молодая! Через год восстановишься, и все будет хорошо». Юле хотелось в это верить. Но проходили недели, месяцы, ничего не менялось. В реабилитационные центры ее не брали из-за тяжелого состояния, плохо заживающих ран. Большую часть времени Юля находилась дома, в постели. Мама все время была рядом, ухаживала за ней: кормила, массировала руки и ноги, готовила мази и обрабатывала раны.

«Я столько раз за эти годы в больницах лежала! То кровь из катетера пойдет, то ОРВИ, то пневмония. Потом вообще выяснилось, что правая почка у меня сморщилась, не работает, а левая в плачевном состоянии. Нужна была срочная операция. Делали ее в НИИ урологии имени Лопаткина в Москве в 2017 году. В то же время в моей жизни появился один парень из Германии. Узнал о моей беде и влюбился в меня лежачую. Присылал мне букеты роз, корзины с фруктами, игрушки, помогал деньгами. Несколько раз приезжал в гости. Так продолжалось примерно год. А потом он ушел. Было очень тяжело, много слез. Понимаю, что мужчине нужна здоровая женщина, полноценная. Но я все равно благодарна этому человеку за внимание, которую он мне подарил», – рассказывает Юля.

В декабре 2018 года в Испании на деньги, собранные одним из благотворительных фондов, Юле прооперировали руки и правое плечо: провели трансплантацию нервов и сухожилий, чтобы убрать контрактуры (ограничения движений в суставах) и вернуть подвижность пальцам. А спустя месяц была еще одна операция – на коленных суставах. Там же в клинике Юлю впервые за 10 лет посадили в инвалидную коляску.

Испанские врачи настоятельно советовали срочно пройти реабилитацию в России, чтобы не свести на нет результаты операций. Юлю приняли в подмосковном реабилитационном центре.

«Невероятные успехи были уже через два месяца. Я сама – правда, с помощью ортезов (фиксационных аппаратов), – стала рисовать карандашами, фломастерами, писать какие-то слова. Представляете? Я же 10 лет в руках ничего не держала! Научилась резать колбасу, сыр, огурец. Правда, яблоко порезать не смогла – слишком твердое. В мультиварке приготовила омлет. Учусь есть сама. Сначала мне к рукам цепляли адаптивные ложки, вилки. Потом я приспособилась брать их со стола и вставлять между пальцами. Пока еще не все получается. Руки трясутся, когда ложку с супом пытаюсь поднести ко рту. Раз попаду, раз – нет. Нужно сделать операцию на лучезапястном суставе правой руки, тогда смогу одеваться самостоятельно и пересаживаться из инвалидной коляски в кровать. Пока опираться на правую руку нельзя, кости могут сломаться», – говорит Юля.

Она признается, что до сих пор часто просыпается по ночам и плачет. А утром встает и снова включается в борьбу – за себя. Понимает, что реабилитацию прерывать нельзя. Важно укрепить мышцы спины, научиться переворачиваться на бок в положении лежа. А потом – двигаться дальше. Шаг за шагом.

«Мне предстоит долгий путь, но я справлюсь. Я очень люблю жизнь. Ценю каждое радостное мгновение, каждую свою победу. Даже когда племянники на меня налетят – а их у меня четверо, – начнут целовать, обнимать, я счастлива. Мы с мамой живем на съемной квартире в Подмосковье. В Подмосковье же прохожу реабилитацию. Квартиру в Иркутске пришлось продать, чтобы погасить долги за лечение. В суд на Максима, который был за рулем во время аварии, мы с мамой не подавали. Он даже семьям погибших парней компенсацию не выплатил. Его осудили на 4,5 года колонии-поселения, но через полтора года освободили условно-досрочно. О нас он не вспоминает», – рассказывает Юля.

Она очень хочет поскорее восстановиться и поступить в один из московских вузов – учиться по индивидуальной программе для инвалидов. Реабилитация приносит результат. Но она очень дорогая. И оплатить ее самостоятельно Юля с мамой не могут. Помогите Юле!

Фонд «Правмир» помогает взрослым и детям, нуждающимся в восстановлении нарушенных или утраченных функций после операций, травм, ДТП, несчастных случаев, инсультов и других заболеваний, пройти реабилитацию. Вы можете помочь не только разово, но и подписавшись на регулярное ежемесячное пожертвование в 100, 300, 500 и более рублей.