– Диан, мне скоро снова нужно будет ложиться в больницу. Ненадолго. На несколько дней. Ты с папой останешься или к бабушке поедешь? – Анна видит, как ее девятилетняя дочь удивленно поднимает брови.
– Мам, ну сколько можно в эту больницу ездить?! Надеюсь, тебя не будут больше резать!
– Диан, я тебе уже рассказывала: у меня была шишечка вот здесь, под грудью. Ее вырезали, она снова выросла. Ее убрали, а она опять появилась.
– Почему? – в голосе Дианы слышится беспокойство.
– Такая уж это болячка. Но сейчас врачи придумали какой-то новый метод, – объясняет Анна.
– А почему раньше его не нашли? – недоумевает Диана. – Я буду скучать!
Анна
«Я не скрываю от дочки свою проблему. Не говорю о плохом, не пугаю. Просто даю четкую, дозированную информацию – без завуалированных фраз. Дочка не раз видела у меня под грудью заклеенный пластырем шовчик в 10 сантиметров длинной, жалеет меня. Как только услышит, что ей придется несколько дней побыть без меня, спрашивает: «Что, опять? Зачем это надо?» А потом отпускает в больницу. Но для нее очень важно, чтобы я быстрее вернулась домой», – говорит Анна.
Ей было примерно 15 лет, когда она впервые обнаружила у себя странное уплотнение на коже, под левой грудью. Оно не чесалось, не болело при надавливании. «Ну и ладно. Есть и есть, думала я тогда. Не придавала особого значения. Я была активной, спортивной: на коньках, на лыжах каталась», – вспоминает Анна.
Когда шишечка на коже стала темнеть и увеличиваться в размерах, она все-таки решила обратиться к врачу. Сделала УЗИ. «Ничего страшного. Это дерматофиброма – доброкачественная опухоль кожи из зрелых волокон соединительной ткани, – сказал врач. – Просто наблюдайте».
И она наблюдала несколько лет. За это время успешно окончила школу, потом московскую социальную академию, выучилась на психолога, вышла замуж. В 29 лет, когда шишечка заметно выросла и потемнела, Анна решила ее удалить. Операция прошла под местным наркозом в онкоцентре. Гистологическое исследование тканей подтвердило, что новообразование доброкачественное. Как и говорили ранее врачи, дерматофиброма.
«Вырезали мне тогда шишечку, я и думать про нее забыла. Пока ребенка не родила… Как-то кормила дочку грудью, смотрю, а эта штука опять вылезла. Ну здрасьте, думаю, это еще что такое? Опять на том же месте! Решила, что причина в гормональном сбое. Обратилась снова ко врачу. «В прошлый раз вам, видимо, не все образование вырезали. Часть опухолевых клеток осталась, – сказал он. – Давайте попробуем еще раз». Опухоль удалили повторно».
Когда через три года образование снова появилось на том же месте, она разволновалась уже не на шутку: что же это, в конце-то концов! Пришла в онкоцентр, объяснила, что происходит. На этот раз врач даже не стал говорить про необходимость повторных гистологических исследований, а сразу озвучил диагноз, от которого у Анны все внутри похолодело, – «дерматофибросаркома». Что такое саркома, она, конечно, знала. Не знала только, откуда она берется. Даже врачи не могут назвать точных причин. Выделяют несколько факторов, которые повышают вероятность развития заболевания. Это могут быть и травмы, и ожоги кожи, и многократные рентгенологические обследования или хирургические вмешательства за короткий период, и мутации 17-й и 22-й хромосом.
«Как только слышишь слово "саркома", сразу понимаешь, что это приговор, пора "чемоданы паковать". Опухоль злокачественная и путь только один, без вариантов. Но как семья без меня? Ребенка на кого оставить? Страшно, конечно, было. Я боялась. Очень. А потом сказала себе: "Хватит! Страх – это тупик". Сидишь в нем, как в коконе. А дальше только саморазрушение», – говорит Анна.
Она решилась на очередную операцию. Врач заверил, что прошла она удачно, что опухолевых клеток остаться не должно. Но Анну мучали сомнения: «А что если снова?» И это «снова» произошло в августе 2020.
«Тогда я впервые сильно на себя разозлилась. Ну как же так? Четвертый раз одно и то же, в одном и том же месте! С разницей в три года! Как будто сама себе напророчила, мысленно притянула», – рассказывает Анна.
В ноябре прошлого года ей снова вырезали опухоль в районе послеоперационного рубца. Взяли опухолевые ткани на исследование. Получив результат, врачи пришли к выводу: нужно сделать более широкое иссечение, глубже влезть в мышечную ткань, чтобы не было больше рецидива и опухоль снова не росла.
«Конечно, я готова к пятой операции. Проблему-то надо решить. Но за последние месяцы я поняла, что мою болячку не вылечить только хирургическим путем. Мой организм сигнализирует о какой-то внутренней нерешенной проблеме. Надо понять, какой. Я начала изучать психосоматику болезней. Считается, что по коже первым делом «бьет» самообесценивание. Может, в моем случае это действительно так? Я многое умею: играть на фортепиано, вязать, выращиваю отличные помидоры и огурцы, но я почему-то обесцениваю свой труд и часто отношусь к себе очень критично. Конечно, не все верят в то, что негативные события прошлого, внутренние комплексы могут стать причиной заболеваний. Но я хочу сама до конца во всем разобраться, что-то изменить в себе, проработать какие-то ситуации, чтобы потом помогать другим», – говорит Анна.
Очередная операция, которую предстоит ей сделать, платная. Анна и ее родные не могут ее оплатить. Помогите!
Фонд «Правмир» помогает онкобольным взрослым и детям получить необходимое лечение. Помочь можете и вы, перечислив любую сумму или подписавшись на регулярное ежемесячное пожертвование в 100, 300, 500 и более рублей.
